Английский бульвар - Страница 15

— Вы его давно знаете?

— Уже лет десять, — охотно отвечает Цирил. — На самом деле здесь все знают друг друга. Сложился очень тесный круг общения. Все ходят в гости друг к другу, все обо всех все знают. Монако — очень маленькая страна, сеньора Ксения, а на нашем побережье традиционно отдыхают люди, которые приезжают сюда из года в год.

Когда мы подошли к машине, я отбросила последние сомнения. Конечно же, Алессандро не аферист. Это видно по его запонкам и по его манерам. И зачем Цирилу врать мне, рассказывая об успехах сеньора Куаццы? К тому же мы выходим на площадь и я вижу автомобиль, за рулем которого сидит Алессандро. Я не очень разбираюсь в автомобилях, но вижу, что это очень дорогой кабриолет «бентли».

Такая машина стоит больше, чем я получу за всю свою жизнь. Человек за рулем подобного автомобиля не станет грабить одинокую женщину в расчете поживиться ее несколькими франками. И вообще, глупо думать, что я имею дело с грабителями или игроками. Такую машину невозможно взять в аренду, ее можно только купить.

Поэтому я без колебаний прохожу к автомобилю. Цирил любезно усаживается на заднее сиденье, и я оказываюсь рядом с Алессандро на переднем.

Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного. Машина будто летела. А какая замечательная дорога, какие тоннели мы проезжали. Внизу были видны огни Ниццы. Алессандро беспрерывно шутил, улыбался, и я видела его прекрасные зубы. Я даже подумала, что нужно себя ущипнуть, слишком легко мне удалось знакомство с таким человеком. Может, у него русская бабушка и ему нравится славянский тип лица? Ведь хорват Цирил тоже славянин. Хорваты, кажется, католики по вероисповеданию. Но здесь тоже все правильно. Хорваты всегда тянулись к итальянцам и вообще к западному миру, как и словенцы. А православные сербы, греки, македонцы относили себя к восточному миру. Это я помню еще из учебников истории. Хотя лично мне все равно, в какую церковь ходит Алессандро. Если он попросит меня пойти в синагогу или буддийский храм, я охотно соглашусь. Такой мужчина встречается раз в жизни. Это как выигранный лотерейный билет. Один на миллион.

Машина летит по направлению к Ницце. Мы сворачиваем с трассы, направляясь к городу. Я уже абсолютно успокоилась. Очевидно, я ему нравлюсь, в этом нет никаких сомнений. Я замечаю, что он внимательно следит за выражением моего лица, за моими словами. Так может вести себя только влюбленный. Нужно его немного помучить, но совсем немного, чтобы только распалить его желания.

Главное — не соглашаться переспать с ним в первую же ночь. Хотя мне будет очень трудно ему отказать. Но пусть он знает, что имеет дело с порядочной женщиной, а не с любительницей приключений.

Отказать нужно мягко, чтобы не обидеть. Но одновременно нужно дать понять, что уже завтра он может рассчитывать на мою благосклонность. Пусть один день попостится, ничего страшного. Если я ему действительно нравлюсь, он и завтра будет готов возить меня от Монако до Ниццы. Даже в сопровождении своего знакомого.

Мы подъезжаем к высокой ограде. Ворота автоматически открываются, и автомобиль въезжает на дорожку, ведущую к дому. Машина останавливается на площадке перед домом. Здесь, наверное, гектара три или четыре. Я вижу несколько роскошных машин на стоянке.

Алессандро поворачивается ко мне и озаряет меня белоснежной улыбкой.

— Становится прохладно, — говорит он, нажимая какую-то кнопку.

Над нами поднимается верх автомобиля, и через минуту мы сидим уже в закрытой машине. Алессандро улыбается еще раз и выходит из автомобиля; «Какой он заботливый», — думаю я, с умилением глядя в ему вслед. Он идет в сторону дома, а мы вдвоем с Цирилом остаемся в салоне автомобиля. Признаться, я немного разочарована. Наверное в душе я надеялась, что он пригласит меня в дом. Введет, так сказать, в высшее общество Ниццы. С другой стороны, как я могу появиться в доме маркизы в таком виде? У меня неплохой костюм, но он светлый и явно не годится для вечернего приема. К тому же, кроме сумочки, у меня ничего нет. Даже обувь явно не тянет на тот класс, какой должен быть на приеме у маркизы и соответствовать этому дому и машине, в которой я приехала.

Алессандро входит в дом. Мы сидим в машине. Неожиданно Цирил спрашивает меня:

— Вы когда-нибудь были на Капри?

— Нет, — отвечаю я, чуть обернувшись, — я вообще в Италии была только один раз. В Милане. Больше нигде. И мне очень хочется посмотреть Италию.

— Эта лучшая страна в мире! — пылко заявляет Цирил.

Все-таки он мне не нравится. В его словах и жестах есть нечто нарочитое, лживое. Может, это потому, что он мне не нравится внешне? Или потому, что его присутствие мешает моему общению с Алессандро? Не знаю, почему, но Цирил мне не понравился с самого начала.

— Посмотрите, — вдруг говорит он, — у меня есть фотографии Капри.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть фотографии, которые он почему-то держит в руках. Интересные снимки. Если на Капри действительно так красиво, то туда нужно обязательно съездить. Интересно, когда выйдет Алессандро. Я поворачиваю голову, не досмотрев фотографии, и вижу, как от высокого окна во втором этаже отходит Алессандро и какая-то высокая женщина.

Только этого не хватало! Неужели маркиза его любовница? А Цирил продолжает настойчиво показывать мне эти дурацкие фотографии. Я поворачиваюсь к нему спиной и молчу. Он, почувствовав неладное, убирает фотографии, но тоже молчит.

— Сколько лет этой маркизе? — спрашиваю я, кивая на дом.

— Вы ревнуете, — веселится Цирил, — думаете, что мы приехали к его любовнице? Уверяю вас, вы напрасно так нервничаете.